Из цикла поэм с названием Шахты!

Я получил с зачатия от вас опеку,
и с той опекой малость по шалил,
а свои права продал тому уз-беку,
который вёдрами нам водку лил!

Не полз с натугой я по штреку,
гружёные рудой салазки волоча,
то передал я честно человеку,
чтобы не ломал породу сгоряча!

А тот уже придумал механизмы,
как в блуд предложил коммунизм,
и пел в бреду своей харизмы,
что ходит он пока без клизм!

В конторе дескать не сидел,
хотя увы, в две дырочки сопел,
и всё что остальные тоже ел,
хотя при этом был он смел!

Я пас скотину только на задах,
а подальше там провалы шахт,
где проработали, уже в годах,
людишки с подневольных вахт!

Меня зарплатой вновь огрели,
на половину квот они нагрели,
молчать опять велели мне Емели
и скоро тоже сами это поимели!

А вы стеная тоже скотинели,
и на своём заду уже взопрели,
чего то лишнее ещё пока имели,
а мы по пьянке это обозрели,

как вы в периоды ума борзели
ушами слушали шальные трели,
как все жужжат стальные дрели,
и распахнули настежь двери!

А мы на шахте тоже уголь ели,
пока в постели вы увы болели,
вам сказать похабное не смели,
следы эпох давно в угле сгорели!

То были тоже Моцарт и Сальерри,
пропили все они уже свирели,
и птичку всё в пылу жалели,
пока в быту совсем не околели!

Душевные вибрации мои монеты
по просмотру фильма по ТВ 1000
про шахтёров и полёт ракеты!
Продолжение на не опытность спишется....

Салаки вкус, обрёл поэт во рту,
от салак дар, пока зубами тру,
решил искус, принять уже к утру,
среди хибар свою слезу утру!

И хлеба кус, над котелком грею,
котелка пар, я в нём ещё имею,
а связка бус, как будто в лотерею
супротив бар и я в трудах потею!

Сопел Ян Гус в уме свою затею,
и свирепел, как я ещё не смею,
его укус, как мёд тому плебею,
конечно смел, а я уже болею!

А тот кто эту песню не допел,
он словно свою пайку не доел,
и хлеб со временем со-прел,
среди безумства потных тел!

А штраф последний не огрел,
тут ты конечно тоже не робел,
хотя и малость в мысли задубел,
когда в беспамятстве ума говел!

Беспечный пост среди акул,
дальнейший рост и вот отгул,
а ты не прост, от тяги мул,
В потребе ГОСТ, или загул!

А тот нарост судьба сметёт,
Поднимем тост, раз стихоплёт,
стихи в нахлёст, в стакан нальёт,
и среди звёзд душа по пьёт!

Вот теперь можно и редактировать,
чтобы строчки ровнее выглядели,
за что и буду смело агитировать
а Лишнего ничего не с актировать,

Строчки то я вроде подравнял,
а смысл стал как бы невнятный,
словно с испугу в гостях на вонял
и замысел стал  им не понятный!

Обзор прибавил малость в весе,
хотя мука опять не та в замесе,
а я не рифмой чётко в интересе,
как нимфой милой при балбесе!

Здесь Лира с Музой в перебранке,
мутили словно сок в поганке,
что отварили черти на Таганке,
и выдавали вместо денег в банке!

Я вам обещаю что не обнищаю,
вы сидеть не будете без чаю,
вот снова груз в пути встречаю,
и документы честно по сличаю!

Пока я мыщцы тут себе качаю,
я масла к хлебу вам накачаю,
а сам в пути не об-мельчаю,
в себе я тоже силу ощущаю!

-Иди уже навильники пырять!
Дедуля ему с дуру проворчал,
-А я умею лишь вас стрелять,
внучек тебе лукавый извещал!

-Я пригоню вам экскаватор,
а в магазине будет эскалатор,
слетаю только в Улан Батор,
и за шплинтами ещё в Катар!
 
Деревня чахла в Поднебесной,
пока ты снова строил города,
и жизнь казалось интересной,
как у подростка в поле борода!

При Галилео ушло плёл Коперник,
что наша веско крутится земля,
его осаживал в костёр соперник,
как будто тот Джордано от угля!

Сгорел Бруно по воле мракобеса,
Коль папа казнить тоже завещал,
без скрытого гориллы интереса,
попутчик новый с блеском извещал!

Питались подлые умы от пуза,
тупели сами от излишек груза,
пока желудок пел как Муза,
стояла твёрдо крепкая Тулуза!

А тут ещё великий махинатор,
сказал что крутится земля,
и подтвердил слова куратор,
словами, тоже с пузом короля!

А поэтесса в бытность на заимке,
Сама давала стоя парню Тимке,
наказ известный только Симке,
покладистой лишь к материнке!

Не мог распутать узел я проблем,
да сколько по уму я не старался,
что натворил уже Станислав Лем,
и перед ним я также облажался!

А на той шахте уголёк стращал,
на поле также козы да коровы,
и тот который тоже щедро обещал,
что нравы будут ваши не суровы!
Ё!